1. Имя персонажа
При рождении было дано имя Nerissa Elaine St.Clair| Нерисса Элейн Сэнт-Клер; Несс. Полтора года носила имя Батшева Уэзер по настоянию приёмной матери

2. Биографические данные
• Дата рождения и возраст
Появилась на свет 8 июня 1983 года, сейчас Нериссе 19, почти 20 лет.
• Место рождения | Место проживания
Родилась на свет в Великобритании, графство Дорсет, Борнум, в настоящий момент проживает в графстве Уэст-Мидлендс, Бирмингем в приёмной семье Нила.
• Чистота крови
Является полукровной волшебницей.
• Факультет и год выпуска
Выпускница факультета Рейвенкло, окончила Хогвартс в 2001 году.
• Должность
Продавец в лавке «Косметические зелья от мадам Пимпернелл».
• Лояльность
Сохраняет нейтралитет, в конфликты не ввязывается.

3. История персонажа
• Родственники персонажа
Neal Reuben St.Clair | Нил Рубен Сэнт-Клер – брат, 21 год, полукровка.
Reuben & Elaine (Pilliwickle) St.Clair | Рубен и Элейн (Пилливикл) Сэнт-Клер – родители, погибли в 87 году, матушка - полукровка, отец - магглорожденный.
• Биография
1983-1987 гг.
Иногда Нериссе кажется, что если она постарается, то непременно вспомнит и их маленький домик в Дорсете, и лица родителей, голос отца, улыбку матери. Но память подводит её, и прошлое остаётся тайной, спрятанной где-то в паутине сознания. Несс собирает осколки прошлого - газетные заметки о событиях 87 года, но они не приносят никакой ясности. Прошлое кажется всё таким же туманным. Со слов Нила она только и знает, как всё было на самом деле. Но и он мог помнить далеко не всё.
У них был небольшой дом из красного кирпича с выкрашенным белой краской фасадом, треугольной остроконечной крышей, крытой тёмно-красной черепицей, и возвышающейся над ней каминной трубой, на которую Нил всегда мечтал забраться. Комнаты Нила и Несс располагались на втором этаже. У брата - угловая, с двумя окнами, у неё - с эркером, в котором родители собирались когда-нибудь поставить удобную банкетку. Их семья казалась самой обыкновенной и ничем не выделялась на фоне соседей. Элейн сидела дома, присматривая за детишками. Рубен работал, предпочитая лишний раз не упоминать своё волшебное происхождение, пока детишки ещё совсем крохи. Несс и Нилу не приходилось сидеть в четырёх стенах сутками напролёт, ведь им повезло родиться в Борнмуте на берегу бескрайнего залива Крайстчёрч. Большую часть времени они проводили на пляже, то купаясь, то играя в подвижные игры или слушая, расположившись под огромным зонтиком от солнца, как мама читает им вслух увлекательные книжки. Их жизнь была безоблачной, идеальной - родители сделали всё, чтобы никакие невзгоды не затрагивали малышей. А между тем у Сэнт-Клеров были проблемы, особенно финансового характера. Дела шли не слишком хорошо, и в 85 угроза потерять дом стала почти реальной. В 86 Элейн взяла подработку на дом, чтобы хоть чем-то помочь супругу. Дети же считали главной проблемой то, что теперь они реже проводили дни на берегу залива. Но со временем и прогулки по местному парку вошли в привычку. Нилу подарили трёхколёсный велосипед, и он под присмотром пожилой соседки разъезжал по дорожкам, Несс бегала рядом, ещё слишком маленькая, чтобы доставать ногами до педалей. Через год их всё чаще оставляли с соседкой, а мать старалась взять на себя всё больше работы и иногда уезжала по делам до самого вечера. Но однажды Элейн и Рубен не вернулись домой, и на следующее утро соседка подала заявление о пропаже.

21 июня 1987 года. The Daily Telegraph, небольшая статья с неразборчивой фотографией яхты.
«Работниками спасательной службы была обнаружена в районе Портсмута затонувшая яхта, на боту которой находились два человека. Они провели под водой несколько дней, точную дату полиция назвать пока затрудняется. Причиной затопления судна стала пробоина в днище. Полиция не разглашает подробности дела».

25 июня 1987 года. The Daily Telegraph, заголовок статьи.
«Пропавшие родители двух детей из Борнмута обнаружены на затонувшем судне недалеко от Портсмута».

26 июня 1987 года. Дом Сэнт-Клеров
- Я хочу к маме... - рыдает Несса, не слушая брата. На первом этаже их дома толпятся люди, по комнате мечется незнакомая женщина, собирая вещи детей.
- Чёрт бы тебя побрал, Несса, заткнись, пока я не оторвал твоему Дигги голову! - зло шепчет Нил, сжимая в руках милого игрушечного кролика. И Кроха Несс смотрит на брата зло сверху вниз, вытирает сопли, но не плачет, а по глазам видно - если брат тронет кролика, то будет искусан.
- Вот так-то лучше. Ты помнишь Трафальгарскую площадь, куда родители водили нас на Рождество смотреть на ёлку? Запомни это место, мы будем там встречаться при любой возможности. Ты запомнила?
- Тафальааская пощадь, - серьёзно повторила Нерисса, шепелявя и глотая звуки.

2003-1987 гг.
Младшая Сэнт-Клер первый раз встретилась с Нилом, с трудом узнав его после разлуки. Чем старше они становились, тем чаще встречались. Но эти встречи были похожи на встречи старых друзей, которые давно разъехались по разным городам и живут своей жизнью, только взрослые люди меняются уже не так сильно под гнётом сменяющих друг друга событий. Дети же ещё мягкие и податливые, как тёплый пластилин, так что никто не угадал бы, что из них получится через пару-тройку лет. Гены обуславливают те или иные предрасположенности, но только жизнь решает, каким из них суждено развиться, каким - погибнуть в зародыше. Так что первая встреча в Хогвартсе, возможность проводить вместе всё свободное время, какое только оставалось после уроков, готовить вместе работы и прятаться от Филча - все эти возможности, свалившиеся на головы ребят, поначалу обескураживали их. И они, привыкшие нуждаться во встречах, ждать их, как чего-то сакрального, удивительного, никак не могли свыкнуться с мыслью, что больше их ничто не разлучит. Сложно было притереться друг к другу, научиться понимать и чувствовать одно и тоже без слов, нести друг за друга ответственность.
Школа была отличным местом, и нравилась Нериссе сильнее приютов или приёмных семей. Здесь были уютные гостиные, аккуратные спаленки для каждого курса, интересные уроки и, конечно, магия. Деление по крови не стыло для девочки неприятным сюрпризом - дедовщина в приюте была в много раз хуже, чем несколько самодовольных задавак, которых можно весьма удачно избежать. Большую часть времени Несс проводила в библиотеке - прежде ей не доводилось видеть столько книг в одном месте. К сожалению, за чтением она проводила больше времени, чем общаясь со сверстниками, в этом было их с Нилом существенное отличие. Брат учился на курс старше и был не так успешен в учёбе, периодически попадал в передряги и вечно тратил деньги на какую-то ерунду, так что выручать его у Несс вошло уже в привычку.
Сэнт-Клер не пыталась повторить подвиги Гермионы и сдавать все предметы на высшие баллы, её изоляция была способом защиты. По правде говоря, защита требовалась, особенно на первом курсе, когда школу оккупировали толпы иностранных учеников. Людей было много, слишком много, и даже опасные испытания не вызывали у первокурсницы восторга, только шок. Хотя убийство неожиданностью ей не показалось, пусть она и ничего толком не знала о Тёмном Лорде, зато она знала наверняка, что от такого большого скопления людей ничего хорошего ждать не стоит. Благо, на втором году обучения посторонних людей в школе не было, если не считать нового директора. Запреты, заговоры - всё это напоминало возвращение в приют с одним небольшим "но" - теперь никто не требовал от неё вмешательства, и Несса могла быть тихой мышкой без вреда для себя. Она слышала о том, что произошло в Министерстве магии. Именно слышала, так как не считала нужным выписывать Ежедневный пророк да и радио никогда не слушала, зато сплетни соседок по комнате порой сложно было не услышать. Таким образом новости так или иначе добирались и до неё. Битва была событием удивительным, но в глазах второкурсницы (мало обученной всем премудростям магии) почти нереальным. Истории о Поттере и его команде всегда казались выдумкой, красивой сказкой, школьными легендами, но не более того.
Нерисса жила в приюте с девочками-задирами, попадала в приёмные семьи, где с детьми обращались жестоко, она бегала по улицам Лондона, каталась на электричках и не раз спускалась в метро, но в конец второго курса объявляют вдруг, что какой-то злой мужик грозит всему магическому миру. Что не так с этой магией? В маггловском мире такое было в 1939, или волшебники не в курсе о Второй мировой? Или, может, они решили, что им удастся то, что не вышло у Гитлера? Всё лето юные волшебники Сэнт-Клеры держались подальше от Лондона, особенно его магических частей. И так аккурат до самого отправления Хогвартс-экспресса. Сам третий курс проходил, к удивлению Нериссы, очень спокойно - до определённого момента не случалось никаких событий, касавшихся непосредственно её. Девочка даже начала думать, что угроза магическому миру была сильно преувеличена. Однако, нападение на Хогвартс перечеркнуло все сомнения Несс. Они с братом не высовывались, не влезали в чужие разборки, и всё же он угодил в больничное крыло, когда оказался не в том коридоре не в то время. Но, по крайней мере, это не его пришлось хоронить той весной. А вот директора погребли со всеми почестями, многие пускали слезу или даже открыто плакали. Нерисса вспоминала, как он пришёл к ней, рассказывал про Хогвартс и его особенности, сумев уговорить временного отца отправить её в эту школу. Того, как ему это удалось, девочка так и не узнала - не иначе, то была настоящая магия.
Перед четвёртым курсом Нериссы они с братом долго спорили о том, стоит ли возвращаться в школу в это неспокойное время. Причём оба периодически меняли своё мнение на кардинально противоположное и продолжали спорить, так было до самого последнего августовского дня, когда они уже собрали чемоданы на всякий случай, но всё ещё не могли сойтись во мнениях. В итоге они так и проспорили всё оставшееся время, да так усиленно, что забыли выйти из дома. В какой-то мере это стало знаком, и они так и не поехали в школу. Они с Нилом озаботились поисками временной работы, чтобы не сидеть на шее у Майи. Они занимались чем-то не требующим выдающихся знаний и опыта. Чаще всего подходящие вакансии были в каких-нибудь небольших магазинчиках, которых взять на подработку несовершеннолетнего ребёнка и дать ему какой-никакой заработок. Чем дальше от магического мира и войны - тем безопаснее, по крайней мере, так рассуждала Несс.
Сэнт-Клер не входило в число лучших выпускников Хогвартса, однако она была далеко не глупой девушкой, от которой ожидали определённых успехов. Она чувствовала, что подвела своего декана, когда, несмотря на несколько бесед на тему профориентации, отправилась работать в лавку зелий красоты, тем более продавцом. Как будто 7 лет её учили магии для того, чтобы она в итоге забыла все полученные знания и стояла весь день за прилавком, широко улыбаясь клиентам. Эта работа не являлась пределом мечтаний Несс, но 12 часов в магазине в графике два через два приносили ей заработок и предоставляли достаточно времени для её расследования. Личная жизнь, карьера, собственные пристрастия оставались в стороне, и до настоящего времени девушка была предана заботе о старшем братишке и исследованию собственного прошлого. Кем были её родители, каким образом она оказалась в приюте и почему? Прошлое в её памяти было лишь обрывками совершенно случайных воспоминаний, которые не давали никаких ответов. Что хуже, она даже не представляла, где стоит искать. Они с Нилом были слишком малы, чтобы помнить наизусть свой полный адрес, название города давно выветрилось из головы, а воспоминания о днях на побережье ничем не могли помочь им, потому что острова всегда окружены водой. Раз уж начать с самого начала не выходило, Несс решила пойти с конца - со своего последнего жилья. Её опекуны, мистер и миссис Спаркс, успели разойтись за эти семь лет. Майя была самой замечательной женщиной, у которой Сэнт-Клер только доводилось жить. Она была весёлой, живой, мягкой, заботливой. Она была единственной взрослой, с которой Несс когда-либо считалась. Но Майя была слишком молодой, чтобы заменить мать. Ей было всего двадцать четыре, когда мистер Спаркс решил взять девочку в дом. По прошествии времени они с бывшей опекуншей общались, словно подруги. Нерисса не согласилась жить с Майей, когда узнала, что та хочет завести семью. Два болвана, вроде них с братом, не смогут оказывать благотворного влияния на младенцев. Зато семьи, в которых пожил Нил, уже порядком устали от детишек и были рады приютить уже выросших молодых людей, за которыми не надо приглядывать.
Несс прекрасно помнила жизнь у своих последних опекунов Джаред Спаркс женился на девушке почти вдвое младше него. Когда они сыграли свадьбу, Майя ещё ничего не знала о двух его неудачных браках, закончившихся разводами. Джаред не создавал впечатление жестокого человека, которым по сути являлся. Будущая супруга пришла работать в его фирму рядовым сотрудником на какой-то бумажной должности, и он наблюдал за неё издали, замечая, что она всегда мягка в отношениях с людьми, не повышает ни на кого голос и предпочитает не срывать на других своё плохое отношение. Он выбрал её, потому что она была ещё во многом наивной девочкой: не умела толком заботиться о себе, не успела наточить когти, чтобы сопротивляться миру, была ещё открыта. Когда ей говорили, она слушалась, не пыталась идти наперекор. Мистер Спаркс же настаивал у себя дома на системе правил и требовал неукоснительного их исполнения. Он был очень строг и не терпел непослушания. И по причинам вполне понятным он решил, что ему стоит жениться на Майе. Он никогда не поднимал руку на приёмную дочь, к супруге физическую силу он применял очень редко. Но он был категоричен, строг и беспрекословен. С ним было невозможно договориться, его было невозможно разжалобить, и в собственном доме никто не мог дать ему отпор. По правде, Нерисса думала, что он её отдаст, когда поймёт, что она далеко не золото. Он решит, что капризная девчонка - вовсе не тот ребёнок, которым ему нужен. Но её оставили, и ей пришлось учиться следовать правилам. Возможно, Джаред понял, как привязались девочка и жена друг к другу, и даже манипулировал ими через эту связь, но детский мозг не мог осознать подобные хитрости. Так или иначе, но до поры, пока Несс не уехала в Хогвартс, у Майи не находилось сил, чтобы противостоять своему супругу. Даже сейчас, по прошествии семи лет, ни одна из них не могла вспоминать Спаркса с теплотой или нежностью. Они предпочли оставить его в прошлом - к сожалению, это прошлое нужно ворошить, чтобы докопаться до истоков.
Когда Майя так и не смогла дать ответов на вопросы, Нериссе пришлось отправиться к Джареду. Он не менял адреса, и найти его не составило никаких проблем. Такой знакомый, зелёный и аккуратный Уоттерлувилль, улочка по которой не раз гуляла сама Несс, когда была ещё маленькой. Только тот самый домик, в котором она прожила несколько лет, казался теперь значительно меньше. Он выглядел теперь менее ухоженно, как и его хозяин. В детстве Несс смотрела на опекуна снизу вверх. Он был взрослым, и казался ей угрожающим, она даже опасалась его, но сейчас, когда дверь открылась, девушке не пришлось задирать голову, чтобы заглянуть ему в глаза. Время не шло ему на пользу, и всё то, что раньше внушало страх, сейчас казалось жалким и смешным. Из крепко сложенного мужчины он медленно превращался в обрюзгшего старика, что только подчёркивала проплешина на затылке. Сэнт-Клер опасалась, что этот визит будет самым неприятным из запланированных, но нервозность прошла, едва она взглянула в лицо своему страху. Джаред не сразу узнал в ней ту самую девочку, которую он когда-то взял к себе в дом. Нерисса тоже не узнала бы его сразу, если бы встретила случайно где-нибудь на улице. А вот их дом, кажется, ничуть не изменился с того момента. Всё оставалось на своих местах, и девушка ощущала, как будто действительно вернулась в прошлое. Всё было совершенно также, так что она могла бы без труда угадать, где лежит соль, где отыскать половую тряпку. Визит к опекуну был недолгим, на счастье Несс. Она то и дело ловила себя на мысли, что ждёт, когда из дверей появится другая, ещё маленькая Сэнт-Клер, глядя в пол, что она пройдёт на кухню, стараясь не привлекать к себе внимание, или запрётся с книжкой в ванной. Всё было настолько реальным, словно бы прошлое живо и по сей день, словно оно никогда и не проходило. Хотя после отъезда в Хогвартс из вещей в её комнате остались только давно прочитанные книжки, парочка маггловских учебников и одежда, из которой девочка давно выросла.
Нерисса переехала из приюта святой Елизаветы в дом Спарксов в самом начале 1991 года. Случись это на месяц раньше, и Майя сочла бы появление ребёнка в доме вовсе Рождественским чудом. У них с Джаредом никак не получалось обзавестись собственным потомством, и он категорически не любил говорить на эту тему. Появление Несс было целиком и полностью инициативой мистера Спаркса, хотя в конечном итоге он выбирал ребёнка, которой бы понравился его молодой жене. Возможно, мужчина хотел опекать ребёнка, чтобы впоследствии всерьёз озаботиться вопросом появления на свет собственных малышей, возможно, он был в отчаянье и хотел таким нехитрым образом привязать Майю к дому, опасаясь, что она решится завести себе малыша от другого человека. Так или иначе, но в приюте эту опеку одобрили. Мистер Спаркс был достойным человеком, а маленькой Нериссе пошло бы только на пользу нахождение в настоящей семье.  5 февраля малышка переступила порог дома, прижимая к груди сумку со своими вещами. Она предпочитала не привязываться к материальным благам, к чужому дому или к людям, потому что всё это постоянно менялось. В её жизни не было никого и ничего постоянного. Хотя она знала, что Нил наоборот всегда с восторгом относился ко всяким побрякушкам и подаркам (последние периодически даже делал себе сам, незаметно забирая вещи у других). Маленькая милая комната с цветастыми занавесками не казалась Несс умопомрачительным местом для жилья, но и ничего против девушка не имела. Она отнеслась очень ровно к этому переезду, не ожидая от него ничего исключительного или положительного. В её комнатке был самый необходимый минимум мебели: кровать, шкаф, письменный стол и стул. Несс ожидала новая школа, в которой она будет чувствовать себя также неуместно, как и в предыдущей. У неё плохо выходило ладить со сверстниками, впрочем, и с людьми постарше она не находила общего языка, так что предпочитала держаться особняком и не привлекать к себе лишнего внимания. Но Майе удалось каким-то неведомым образом найти ключик к сердцу этой нелюдимой девочки. В то время, как многие взрослые предпочитали буквально обвинять Нериссу в том, что она странная и необщительная, или насильно заставлять её с кем-то дружить, миссис Спаркс вела себя с приёмной дочерью также, как с любым другим человеком, которого она давно знала. Ей не мешал ни хмурый взгляд, ни постоянная молчаливость. Разумеется, этого было не достаточно, чтобы убедить ребёнка в том, что ты никуда не денешься, когда пробьёшь все защитные сооружения, но подобное поведение уже давало свои плоды. Но, конечно, по-настоящему расположение Несс ей удалось завоевать, когда она узнала о существовании Нила и помогала из раза в раз воссоединению брата и сестры. Можно было бы потревожить Джареда и уговорить его как-нибудь взять к себе второго ребёнка, но это было бы слишком сложно, благо, что старший Сэнт-Клер был полностью доволен своим существованием, а его бесконечное обаяние открывало ему двери в многочисленные приёмные семьи, в которых он уже успел побывать. Подобно путешественнику, который выбирает, куда он сегодня отправится, или Бродяге из небезызвестной мультипликационной классики Диснея, он выбирал, в какую семью хочет отправиться пожить на этой неделе.
В конечном итоге жить у Спарксов оказалась намного лучше, чем Несс только могла подумать. А теперь стараниями Джареда у неё оказался ещё и адрес приюта, откуда мужчина взял когда-то девочку к себе. Бывший опекун избегал смотреть ей в глаза, как будто опасался, что Сэнт-Клер превратит его в следующий миг в какую-нибудь жабу, и это было несколько странно, но в какой-то мере оказалось на руку девушке, раз уж заставило мужчину поспешить с ответами. Ему не терпелось выставить волшебницу за дверь и забыть о её существовании на ещё некоторое время, за это его было сложно осудить. В конце концов, он жил, как и живут самые обычные магглы, и в его существовании не было места для ведьм, русалок и драконов, и в этом не было ничего удивительного. По крайней мере Джаред вёл себя достойно, а не порывался поджарить Несс на костре, как это наверняка бы сделала миссис Уэзер, от воспоминания о которой до сих пор по спине бежали мурашки. Вот уж с кем бывшая рейвенкловка отнюдь не горела желание встречаться когда-нибудь ещё в своей жизни. До момента, пока Джаред не открыл дверь, она мысленно тряслась от опасений, что он уехал или ничего не помнит, и это означало бы, что ей придётся возвращаться в свой кошмар. Хотя тогда, осенью 1988, если бы перед Нериссой поставили бы мистера Спаркса и Кристину Уэзер, она, как и многие другие люди, сделала бы выбор в пользу второй. Кристина умела произвести о себе нужное впечатление, всегда положительное. Она выглядела, как человек правильный, верный своим принципам, рассудительный, привыкший делать и доводить до конца, а не болтать без толку. Возможно, в какой-то мере в ней и были все эти положительные качества, но они нисколько не умаляли её отрицательных черт характера. Уэзер была не в себе, так что Несс почти сразу поняла: если он вздумает кому-нибудь жаловаться, ей никто не поверит. Слишком все уважали её опекуншу, слишком высоко ценили её моральные качества. Не было человека в Линдхёрсте, который бы ходил в церковь Святого Михаэля и всех ангелов и при этом не знал бы Кристину. Она помогала всем в приходе, собирала деньги, поддерживала в трудную минуту. И, кроме того, ей было удобно наблюдать из окна церкви, находившейся через дорогу от школы, не решила ли Батшева ослушаться и уйти с кем-нибудь гулять вместо того, чтобы сразу отправиться домой и сесть за уроки. Первым ударом для Нессы стала именно смена имени, как того потребовала мисс Уэзер. По её мнению, Нерисса - имя не подходящее для девочки, растущей при церкви, ведь в библии нет человека, которого бы звали подобным образом. То ли дело Баштева, кроткая жена царя Давида, мать царя Соломона, прославившегося своей мудростью. Главным и единственным развлечением в жизни Нериссы и её опекунши были воскресные службы в церкви. Ничего веселее им просто не позволялось. Школа была также уныла, наводнена такими же тихими, чуть запуганными детьми, которые опасались друг друга и предпочитали скорее молчать, нежели вести себя, как подобает детям. Кристина же воплощала в себе все стереотипы о плохих родителях. Она была деспотична, агрессивна, она могла ударить, нисколько не стесняясь этого, и за дверьми своего дома, когда никто не видит, она могла пить в своё удовольствие. Всегда - настолько, чтобы опьянеть и стать развязной, но никогда настолько, чтобы отрубиться. Нерисса не раз слышала, как мисс Уэзерли говорила сама с собой, язвительно обсуждая соседей из своего прихода. Если бы кто-нибудь только слышал её в тот момент... но этого не происходило, а попытайся приёмная дочь раскрыть кому-нибудь глаза на происходящее, никто бы не воспринял её всерьёз, всё бы списали на то, что она трудный, неблагодарный ребёнок. Она старалась вести себя правильно, насколько то было возможно, но всё равно оказывалась всегда неправа. А постоянный контроль и невозможность покинуть дом без уважительной причины лишали Несс возможности улизнуть на электричку до Лондона, чтобы встретиться с Нилом. Чем реже они виделись, тем чаще малышка думала, что она попросту сошла с ума и придумала себе старшего брата. Через пять месяцев такой жизни Сэнт-Клер просто не выдержала. Дождавшись, когда Кристина уйдёт по своим церковным делам, Несс собрала в сумку вещи первой необходимости и сбежала, прихватив с собой немного скопленных денег. Она оставила позади жизнь Батшебы Уэзерли и церковную школу, а Кристину с тех пор видела лишь один раз - уже в приюте, когда та подписывала бумаги об отказе от ребёнка. Но здесь, в стенах приюта, это было вовсе не так страшно, как оставаться один на один с этой женщиной.
Дорога от Бирмингема до Саутгемптона заняла пять часов и показалась девушке бесконечной. Волшебница совершенно не помнила здешних мест и под настороженные взгляды обитателей станции Барследон она приобрела карту. Оказалось, что добираться ей придётся не так долго, как она уже начала опасаться, но она задержалась, рассматривая яхты из окна кофейни напротив свонвикской пристани. Нерисса то ли не помнила, то ли уже забыла, что около её приюты было столько яхт, эта картина завораживала девушку, и она немного задержалась, любуясь игрой солнца в ленивых волнах реки Хамбл. Ей повезло ещё несколько минут любоваться речушкой, пока та не исчезла за поворотов Блунделл-лэйн. Теперь на её пути встречались только деревья, сквозь которые были видны поля, да пара домиков у дороги. Ей больше не нужно было никуда сворачивать, и она то ускоряла шаг, то замедлялась, раздумывая над тем, была ли она права, когда задумала это путешествие. Ворота приюта были открыты, и Нерисса зашла на территорию без каких-либо препятствий. Как ни странно, снаружи было тихо, словно все спрятались, предчувствуя её визит. И даже у парадной лестницы она не сразу нашла хоть кого-то, к кому можно обратиться. Было так тихо, именно это она и озвучила, едва наткнулась на матушку Анну. Она была одной из старших настоятельниц приюта Святой Елизаветы для девочек и, кажется, почти не изменилась. Лицо, конечно, постарело, но голубые глаза оставались по-прежнему светлыми, и в них не угасла вера в своего Бога и своё предназначение. Приют переживал тяжелые времена. Сейчас правительство всё больше уделяло внимание приёмным семьям, в которые отправляло сирот. Матушка Анна находила эти изменения безбожными, но ничего не могла с этим поделать, Детей в приюте становилось всё меньше и меньше, хотя она сама была счастлива, если кого-то из девочек забирали в семью, но, конечно, не во временную - в настоящую, где ребёнка будут любить. Анна уже не помнила Нериссу, но в этом и не было ничего удивительного. В то время, как Сэнт-Клер попала в приют, здесь было много детей, и стены школы никогда не слышали тишины. Даже по ночам девочки шептались, даже на занятиях они не могли лишний раз смолчать. Их учили смирению и кротости, но они были лишь маленькими хулиганками, лишенными настоящей любви.
Тогда, тёплым летом 1987 года Нерисса послушно шла в незнакомое место следом за незнакомой женщиной, лица и имени которой так и не запомнила. Она плохо понимала, что случилось, и продолжала прижимать к груди своего игрушечного кролика, которому Нил всё же не открутил голову. Здесь всё было ничуть не похоже на уютные дорожки Борнмута, которые не загораживали никакие деревья. А здание приюта показалось малышке таким огромным, что она даже побоялась в него заходить, но ведь её уже никто и не спрашивал. Вокруг мелькали какие-то лица, которые было невозможно запомнить. Какой-то добрый голос настойчиво сообщил Несс, что это её новый дом, а она не хотела в это верить, и она не хотела бы тут оставаться. Всё, о чём она только могла думать - это о Трафальгарской площади, каждый раз повторяя про себя это название, чтобы оно случайно не выпало из головы. Она быстро поняла правила этого места и старалась их соблюдать, чтобы с ней не поступали, как с Вонючкой Пэм. Нельзя быть слабой и нельзя показывать слабость, нельзя жаловаться кому-либо на то, что тебе плохо, тем более, нельзя жаловаться на своих соседок, как бы плохо они себя ни вели, ни в коем случае нельзя строить доверительные отношения с персоналом приюта, особенно с монашками, потому что тогда никто не поверит тебе, что ты не доносишь на соседок. Нельзя было даже выделяться и, скрепя сердце, Нерисса вела себя, как все. Она просто не хотела оказаться объектом всеобщей нелюбви, получать тычки и щепки, терять вещи, слышать гадости. И в итоге ей приходилось быть среди тех, кто кричит гадости в след, потому что иначе никто не поверит, что ты не слабачка. Этот год в приюте оказался для Сэнт-Клер настоящим испытанием. Она была лишена родителей, брата и возможности куда-то сбежать. Она не знала, на кого можно было положиться, и оказывалось, что она одна-одинёшенька во всём мире. После жизни у мисс Уэзер приют казался уже не таким ужасным местом, а, может быть, и сама малышка уже изменилась. Она не только повзрослела, но уже и смирилась с тем, что помощи ждать неоткуда.
Матушка Анна разыскала дело Нериссы и смогла достать из него необходимый адрес и краткие данные о родителях. Всё, что было теперь у Нериссы - это клочок бумаги, на котором она записала нужную информацию. Отец трудился в фирме, занимающейся недвижимостью, матушка работала на дому. Вот и всё, что смогли поведать ей скудные документы в детском доме. Сэнт-Клер старалась бороться с разочарованием, накатившим после этой поездки. Она потратила много времени, но узнала так мало, как будто не покидала их жильё в Бирмингеме. Но, поразмыслив, она решила, что ей стоит остаться на эту ночь в Саутгемптоне. От него добраться до Борнмута было бы значительно быстрее, хотя Несс успела проклясть саму себя за это глупое решение, когда отправилась в сумерках на поиски ночлега. Где-то в мыслях промелькнул вопрос, есть ли, интересно, где-нибудь в Барслоне камин, принадлежащий сети? Но дела, по которым отправилась Нерисса, были исключительно маггловскими, и Сэнт-Клер даже не могла себе представить, как их можно смешать с магическим миром.
Маленький отельчик нашёлся в получасе ходьбы, и нашла его девушка, разумеется, исключительно с подсказки местных жителей. Здесь было не слишком уютно, но место вполне подходило для того, чтобы провести там одну ночь. Прежде чем упасть лицом в подушку, она позвонила Нилу и что-то наврала ему совершенно нелепо и глупо. В том, что он раскусит её ложь с первых же слов, волшебница нисколько не сомневалась, но она была ещё не готова рассказать брату правду, не звонить вовсе - не вариант, ведь она не могла заставлять брата волноваться, а не сообщать какой-нибудь мало-мальской причины казалось ей не слишком правильным. Враньё выходило самым логичным вариантом, учитывая, что Нил не мог узнать номер отеля, перезвонить и спросить, что за чепуху мелет его младшая сестрёнка. Маленький номер с белоснежным накрахмаленным стареньким постельным бельём стал для сонной, уставшей Несс пределом мечтаний. Она, чувствуя, как гудят ноги и болит голова, рухнула сразу под одеяло, не в силах добраться до душа и смыть с себя всю грязь. Измотанная, она уснула так крепко, что, кажется, едва ли видела какие-нибудь сны. А на утро он проснулась значительно позже, чем предполагала, упустив первый поезд до станции Брэнксом и уже не успевая на второй. Собравшись и приведя себя в приличный вид, Несс расплатилась за постой и вышла аккурат настолько, чтобы успеть на поезд, уходящий в половине одиннадцатого. Ей пришлось поторопиться, но зато уже в полдень девушка сошла с электрички в Борнмуте. Пока он двигалась по Пул-роуд, её память не находила ничего знакомого в обстановке этого городка. Нерисса была уверена, что это ошибка, потому что ничто не напоминало ей здесь о детстве. Более того, Борнмут был похож на тот же Саутгемптон. Но стоило повернуть на Алумхерст-роуд, как сердце забилось быстрее. Высокие деревья и большие дома остались позади, а со стороны залива светило яркое солнце. А уж когда девушка вышла на Болье-роуд, у неё не оставалось сомнений, в какую сторону следует идти. Ноги сами принесли её к домику, и смутные воспоминания из прошлого замелькали в сознании Несс, так что у неё голова едва не пошла кругом. Вот оно, то самое место из прошлого, откуда всё и началось, где они жили все вместе счастливой семьёй, но что дальше? Автомобиль перед домом и свежие цветы на окнах указывали на то, что здесь уже кто-то жил, и в этом едва ли было что-то удивительное. А на что надеялась Нерисса? На то, что старый домик будет покорно ждать их с братом возвращения, сохранив ответы на все волнующие их вопросы? Получается, что её расследование зашло в тупик, и это всё: конец.

4. Характер персонажа
• Основные черты
Увлеченная, любознательная, усидчивая, деловитая и работоспособная, недоверчивая, социально неловкая.
• Общее описание
Её детское счастье закончилось раньше, чем Несс научилась его ценить. С тех пор начались постоянные мытарства, которые со временем воспринимались, как что-то само собой разумеющееся. Некоторые люди не любят перемен, Нерисса научилась воспринимать перемены, как неизменную часть её жизни. В любой момент что-то могло пойти не так, и именно поэтому она предпочитала не заводить близких знакомств, не привыкать к людям, вещам и городам. Она запомнила, что доверять и надеяться на других людей не стоит, и поэтому рассчитывала только на собственные силы. В конечном итоге это привело не только к тому, что у Нессы не было друзей, и она оставалась одинока, помимо всего прочего, ей всегда было сложно обращаться к кому-либо с каким-либо просьбами. Ей сложно открываться людям, и она предпочитает не открывать никому свою душу. Она, впрочем, всего лишь человек, который прячется в своей ракушке, но за пределами приюта она никогда не проявляла ничего похожего на агрессию. В ней нет склонности грубить, хамить или каким-либо иным образом вести себя вызывающе, хотя это свойственно большинству молодых людей. Более того, она так и не избавилась от защитных механизмов, которые заставляют её держаться в тени - там, где безопасно, подальше от чужих взглядов. Это, пожалуй, касается и школьных занятий, хотя учится ей действительно нравилось, а вот отвечать на вопросы под взглядами однокурсников - нет. Сэнт-Клер всегда серьёзно подходила к заданиям и не позволяла себе работать спустя рукава. Она обладала необходимыми для хорошего ученика качествами: усидчивостью, любознательностью, заинтересованностью. Пусть волшебница и опасалась их проявлять, ей удавалось делать совершенно безучастный вид, при этом жадно вслушиваться в слова преподавателей. Она любила сидеть за книгами, потому что с ними ей было значительно спокойнее. Книги, знаете, более постоянные, чем люди. Переехав в другой город, она могла зайти в библиотеку, найти ту же самую книгу и продолжить её читать. А читать ей приходилось много. Сначала были самые простые предметы: английский, математика, много библии, потом школы часто менялись, и Несс приходилось навёрстывать упущенное во время переездов, чтобы не казаться будущим одноклассникам тупой. Но магия действительно захватила её, стала настоящей страстью. И, будь Нерисса одна на белом свете, непременно бы направила все свои силы и энергию на желанное дело, но у неё был Нил. И этот единственный факт менял многое в её жизни. Во-первых, сама того не желая, она построила всю свою текущую жизнь именно вокруг брата. Она хотела помочь ему, содержать его, поддерживать его, быть рядом. В какой-то мере она как будто чувствовала себя виноватой за то, что они впервые всерьёз жили вместе, хотя могли бы сделать это ещё раньше. Его долго не было в её жизни, и Несс боится, что подобное может повториться, что она может потерять брата, быть может, уже навсегда. Но не только поэтому она задвинула свои желания на второй план и предпочла работать в магазине зелий. Свою роль тут ещё и сыграло навязчивое жаление узнать побольше о своих корнях, понять, что действительно случилось с родителями. Ведь всё, что знала Несс - это их имена и тот факт, что они оба были мертвы. Докопаться до правды для неё теперь дело чести. Хотя в глубине души она чувствует себя очень опечаленной тем, что не может заниматься тем, чего действительно хочет. С тех самых пор, как она прочитала трактат Дамблдора об использовании драконьей крови, волшебница поняла, чем бы хотела заниматься в будущем, хотя рассказать об этом она постеснялась даже профессору Флитвику. Мысль о том, чтобы изучать магические ингредиенты зелий и их свойства, не оставляла её ни на мгновение. Но её маленькой лаборатории, купленной на карманные деньги и спрятанной под кроватью, было мало, чтобы заниматься чем-то всерьёз. Не только научная деятельность терпела крах, всё плохо и на личном фронте. Как только проклёвывалось что-то похожее на симпатию, Несса тут же прятала голову в песок, так как ей казалось, что молодой человек будет отнимать у неё то время, которое она могла бы потратить на общение с братом. Не исключено, что подсознательно Нерисса внушила себе, что хочет заменить Нилу всю семью, чтобы он не чувствовал себя одиноким, хотя, на самом деле, это именно ей требовалась чья-то безусловная забота. Подсознательно она боится, что ей встретится человек, который заметит в ней эту жажду и захочет воспользоваться этим знанием. Быть одинокой по её мнению лучший сценарий, чем оказаться преданной кем-то, кому ты успела открыться.
Она совершенно не умеет вести себя с посторонними людьми. На неё нападает ступор, и она не понимает, что нужно говорить, а что нет. И если в школьной среде, к примеру, никто не ждал от неё реплик, то если Нил знакомит её с кем-то, говорить приходится. Чаще всего это создаёт какие-либо неловкие ситуации, ведь её брат умеет располагать людей, а она не способна даже отличить шутку от категоричного высказывания. Хотя и то, что она попала впросак, Несс узнаёт уже непосредственно от брата, когда пытается узнать, почему он машет ей руками из-за чьей-то спины, или строит непонятные рожи. Она не понимает намёки, какие-то туманные и многозначительные фразы, и это создаёт незримый барьер между ней и собеседником. Обычно она старается убраться подальше, если на горизонте появился человек, с которым ей придётся говорить дольше двух секунд, но в случаях, если побег не удался, она даже может послушать другого человека и посочувствовать ему, но только не словами, потому что её комментарии к чужим страданиям обычно кажутся другим оскорбительными или неприличными, а ведь она не имела в виду ничего негативного, всего лишь констатировала факты. Нерисса склонна озвучивать своё мнение, если о неё кто-либо спрашивает, но не будет слишком уж рьяно настаивать на неё.
В отличие от брата Несса не склонна к расточительству, напротив, она отличается практичностью и бережливостью, предпочитая на себе лишний раз сэкономить. Она всегда воспринимает вещи серьёзно и старается подойти к ним обстоятельно. Ей даже пришло в голову прочитать книгу о том, как правильно общаться с клиентами в магазине, чтобы их всё же не отпугивали её подчас странные комментарии.

5. Внешность персонажа
• Рост
5' 5" (1,65 m).
• Телосложение
Нормальное.
• Цвет волос | глаз
Тёмное-русые | карие.
• Имя желаемой внешности на русском и английском языках
Криста Б. Аллен / Christa B. Allen

6. Дополнительно
• Волшебная палочка
Жила дракона и граб, длина составляет 10,8 дюйма.
• Магические и немагические способности
Нерисса не сильна в готовке, зато старательна в уборке дома, знает немало чистящих и моющих заклинаний, но... поскольку они живут с магглами, о применении таковых приходится забыть. Не обучена играть на музыкальных инструментах, зато пела в церковном хоре, причём вполне неплохо. Читает не слишком быстро, но старательно и внимательно. Замечательно пишет эссе и другие работы, которые требуют тщательного изучения материалов. Едва ли знает всерьёз какие-нибудь боевые заклинания: ничего выходящего за рамки школьной программы. Дружит с трансфигурацией и заклинаниями, но куда лучше ей даются Травология и УЗМС, которые по-настоящему интересуют девушку. К зельям питает отнюдь не праздный интерес, но если травология и УЗМС изучают ингредиенты для зелий, и это идёт у Сэнт-Клер отлично, то в том, что касается их превращения в необходимый напиток, девушка полный ноль. Ей всегда интереснее рассматривать сами компоненты, рассуждать, что создаёт такой эффект, а что - иной. И пока её мысли идут в данном направлении, неправильное зелье варится себе и варится, пока не взорвётся или не начнёт вонять.
• Животные
Отсутствуют.
• Прочее
Из знаменательных вещей в данный момент на руках у Несс только вырезка из архива газет, где рассказывается о смерти родителей.